3. ЛИДЕР ИНДИЙСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА: 1906-1910
Общие замечания о политической жизни Шри Ауробиндо
Политические идеи и деятельность Шри Ауробиндо можно рассматривать в трех аспектах. Первый аспект - то, с чего он начал, тайная революционн6ая пропаганда и организация, главной целью которой была подготовка вооруженного восстания. Второй аспект - открытая пропаганда, имевшая целью обратить всю нацию к идеалу независимости, к которому в годы, когда он вступил в политику, подавляющее большинство индийцев относилось как в неосуществимому и невозможному, почти как к безумной химере. Считалось, что британская империя слишком сильна, а Индия слишком слаба, безоружна и бессильна, чтобы даже мечтать об успехе подобной попытки. Третий аспект - организация, формировавшая открытую и сплоченную оппозицию, которая подрывала иностранное правление и способствовала росту несотрудничества и пассивного сопротивления. В то время военная организация крупных империй и их средства военного воздействия не были столь подавляющими и абсолютно непреодолимыми, как теперь: решающим оружием по-прежнему оставалась винтовка, авиация еще не получила развития, а мощь артиллерии не была столь разрушительной, как в наше время. Индия была безоружна, но Шри Ауробиндо полагал, что при соответствующей организации и внешней помощи в такой огромной стране, как Индия, с учетом незначительных размеров регулярных британских войск, даже партизанская война, сопровождающаяся общим сопротивлением и бунтом, может оказаться эффективной. Не исключалась и возможность всеобщего восстания в индийской армии. В то же время он изучал темперамент и качества британцев и их политические наклонности, в результате чего убедился в том, что хотя они и будут сопротивляться всякой попытке к освобождению со стороны индийцев и в лучшем случае постепенно допустят лишь те реформы, которые не ослабят их имперского контроля, все же это люди не того сорта, что жестко стоят на своем до конца: если сопротивление и бунт станут всеобщими и постоянными, британцы постараются прийти к какому-то соглашению, чтобы спасти что можно от своей империи, или, в крайнем случае, предпочтут сами даровать Индии независимость, нежели допустить, чтобы она была силой вырвана из их рук. В некоторых кругах бытует мнение, что политические взгляды Шри Ауробиндо были всецело пацифистскими, что он в теории и на практике противостоял всякому насилию и заклеймил терроризм, вооруженное восстание и др., как полностью противоречащие духу и букве индуизма. Предполагали даже, что он был провозвестником проповеди ахимсы. Это абсолютно неверно. Шри Ауробиндо не являлся ни бессильным моралистом, ни слабовольным пацифистом. Правило ограничивать политические действия пассивным сопротивлением на том этапе было воспринято в качестве лучшей политики для национального движения, а вовсе не как часть проповеди ненасилия или пацифистского идеализма. Мир - элемент высшего идеала, но он должен быть духовным или, по меньшей мере, психологическим в своей основе: без перемен в человеческой натуре миру не достичь завершенности. Если предпринять мирные действия на какой-то иной основе (моральный принцип, проповедь ахимсы или другие), они потерпят поражение и могут даже ухудшить ситуацию Шри Ауробиндо поддерживает попытки покончить с войной с помощью международного соглашения и международных сил, что в настоящее время предусматривает "Новый порядок", если он окажется возможным: однако это не будет ахимса, это будет победа силы закона над силой анархии, но даже и тогда нельзя быть уверенным, что это окончательная победа. Такой мир был достигнут во внутренних делах народов, что, однако, оказалось не в силах предотвратить гражданские войны, и революции, и политические взрывы, и репрессии, подчас кровопролитные. То же самое возможно и в делах международных. Шри Ауробиндо никогда не скрывал убеждения, что народ имеет право обрести свободу силой, если он способен на это или если не существует иного пути: выбор пути зависит от политических, а не этических соображений. Позиция Шри Ауробиндо по этому вопросу, как и его практические действия ни в коей мере не противопоставляли его Тилаку и другим лидерам-националистам, которые отнюдь не были пацифистами или поклонниками ахимсы. Первые несколько лет в Индии Шри Ауробиндо воздерживался от какой-либо политической деятельности (кроме статей в "Инду Пракаш") и изучал условия в стране, чтобы более зрело судить о том, что можно предпринять. Затем он сделал первый шаг, послав в Бенгалию в качестве своего заместителя Джатина Банерджи, молодого бенгальца, солдата армии Бароды, с программой действий, которая, по его мнению, могла быть реализована в течение лет тридцати. В действительности потребовалось пятьдесят лет, чтобы освободительное движение стало реальностью и добилось первых успехов. Замысел состоял в том, чтобы организовать тайно - а по возможности и открытыми действиями - революционную пропаганду и вербовку сторонников по всей Бенгалии. Это относилось к молодежи страны, в то время как сочувствия, поддержки, финансовой и другой помощи следовало добиться от старшего поколения, тех, кто придерживался прогрессивных взглядов или мог быть склонен к ним. В каждом городе и, по возможности, в каждой деревне следовало создавать центры. Молодежные общества надо было организовывать под самыми разными предлогами: культурными, интеллектуальными или нравственными, - а те из них, что уже существовали, следовало пере-ориентировать на революционную работу. Молодежь предстояло обучать навыкам, которые могли пригодиться в будущих военных действия, - верховой езде, физической подготовке, разным видам спорта, строевой подготовке и коллективным мероприятиям. Как только эта идея пала на подготовленную почву, она быстро дала всходы: уже имевшиеся малые группки и ассоциации молодежи, у которых еще не было ясной революционной идеи или устоявшейся программы, стали двигаться в нужном направлении, а немногие группы, уже имевшие революционные цели, вошли в контакт между собой и вскоре приступили к совместным действиям: немногие быстро превратились в многих. Между тем Шри Ауробиндо встретился с членом тайного общества в Западной Индии, присягнул этому обществу и был представлен его совету в Бомбее. Дальнейшие его действия не направлялись этим советом: на свою ответственность он решил добиться широкой поддержки целям общества в Бенгалии, где в то время у общества не было ни членов, ни сторонников. Он рассказал об обществе и его целях П.Миттеру и другим лидерам революционных групп в Бенгалии, и они также дали клятву обществу и согласились осуществлять его задачи по направлениям, предложенным Шри Ауробиндо. Особым прикрытием, использованным группой Миттера, стала ассоциация театральных постановок "латхи", популярности которых среди молодежи Бенгалии уже до некоторой степени способствовал Сарала Гхошал: другие группы использовали иные подходящие прикрытия. Попытка Шри Ауробиндо всецело организовать это движение не привела к успеху, но само движение от этого не пострадало, поскольку общая идея была подхвачена и действия многих разрозненных групп вели к более значительному и широкому распространению революционной энергии и активности. Впоследствии произошли раздел Бенгалии и общий взрыв протеста, что способствовало росту экстремистских партий и национального движения. Действия Шри Ауробиндо все более и более принимали это направление, и подпольная деятельность стала для него второстепенной и подчиненной сферой. Тем не менее, он воспользовался движением свадеши, чтобы популяризировать идею насильственного переворота в будущем. По предложению Барина, он согласился выпускать газету "Югантар", которая должна была проповедовать открытое восстание и абсолютное отрицание британского правления и в серии статей на эти темы содержала инструкции ведения партизанской вой-ны. Сам Шри Ауробиндо написал несколько редакционных статей в первых номерах газеты и всегда осуществлял общий контроль за ее изданием: когда член редколлегии, брат Свами Вивекананды, по собственному побуждению сдался полиции, искавшей редактора газеты, и был осужден, "Югантар" под руководством Шри Ауробиндо отказалась защищаться в британском суде, поскольку не признавала иностранного правительства, и это весьма усилило престиж и влияние газеты. Трое наиболее способных молодых писателей Бенгалии были главными авторами и руководителями газеты, и она сразу приобрела значительное влияние по всей Бенгалии. Надо заметить, что программа тайного общества не включала в себя терроризм, но он возрастал в Бенгалии как результат сильных репрессий и реакции на эти репрессии провинции. Общественная деятельность Шри Ауробиндо началась со статей в "Инду Пракаш". Эти девять статей, написанных по инициативе К.Г.Дешпанде, редактора газеты и друга Шри Ауробиндо по Кембриджу, имели заголовок "Новые светильники вместо старых" и страстно разоблачали политику Конгресса - политику мольбы, петиций и протестов, призывая к новому динамичному руководству, основанному на вере в собственные силы и бесстрашии. Но эта откровенная и неопровержимая критика натолкнулась на противодействие одного из умеренных лидеров Конгресса, который запугал редактора, и таким образом полное раскрытие идей Шри Ауробиндо в газете не состоялось: ему пришлось уклониться в сторону общих проблем, таких как необходимость расширения деятельности Конгресса за пределами буржуазии или среднего класса и привлечения к ней широких масс. В итоге Шри Ауробиндо прекратил все открытые действия такого рода и работал в подполье до 1905 г., однако он установил контакты с Тилаком, которого считал единственно возможным лидером революционной партии, и встретился с ним на сессии Конгресса в Ахмедабаде: там Тилак вывел его из пандала и целый час разговаривал с ним в саду, выражая презрение к реформистскому движению и объясняя свой соб-ственный образ действий в Махараштре. В сферу своей революционной деятельности Шри Ауробиндо включил то, что впоследствии стало важным пунктом общественной программы националистической партии. Он вдохновлял молодежь в центрах пропагандировать идею свадеши, которая в то время пребывала в младенчестве и была не более чем увлечением узкого круга лиц. Одним из наиболее способных людей в этих революционных группах был маратх Сакхарам Ганеш Деускар, талантливый автор на бенгальском языке (его семья с давних пор проживала в Бенгалии), в том числе популярного жизнеописания Шиваджи, в котором он впервые ввел термин "сварадж", позже усвоенный националистами как синоним независимости, - сварадж стал одним из четырех пунктов националистической программы. Он опубликовал книгу под названием "Дешер катха", подробно проанализировав коммерческую и индустриальную эксплуатацию индии британцами. Эта книга вызвала сильный резонанс в Бенгалии, овладела умами молодых бенгальцев и более, нежели какая-либо иная книга, содействовала подготовке движения свадеши. Сам Шри Ауробиндо всегда считал избавление от экономического ига и развитие индийской торговли и промышленности необходимым дополнением революционной деятельности. Находясь на службе в Бароде, Шри Ауробиндо не мог открыто участвовал в политике. Вообще он предпочитал действовать и даже руководить анонимно, находясь в тени: лишь действия правительства, преследовавшего его как редактора "Банде Матарам", сделали его известным широкой публике. С того момента он открыто становится ведущим лидером националистической партии, каким и был уже на протяжении некоторого времени, главным действующим лидером в Бенгалии и организатором политики и стратегии этой партии. Он обдумал направления развития страны, которые казались ему желательными: то, что он планировал, было во многом осуществлено впоследствии в Ирландии движением Шин Фейн. Однако Шри Ауробиндо не заимствовал свои идеи, как представляли некоторые, у ирландцев, поскольку ирландское движение стало известно позже и он ничего не знал о нем до тех пор, пока не удалился в Пондишерри. Более того, существенное различие между Индией и Ирландией делало его работу значительно более трудной: весь ход истории приучил ирландцев сопротивляться британскому правлению, и эта история может быть названа постоянной борьбой за независимость, прерывавшейся, но в принципе никогда не прекращавшейся. Ничего подобного в Индии не происходило. Шри Ауробиндо пришлось внедрить и распространить идею независимости в умах индийцев и в то же время подтолкнуть сначала партию, а затем и всю нацию к интенсивной и организованной политической деятельности ради достижения этого идеала. Его план состоял в том, чтобы овладеть Конгрессом и сделать его инструментом революционной деятельности, а не центром робкой конституционной агитации, способным только болтать и вручать резолюции и рекомендации иностранному правительству. Если же овладеть Конгрессом не удастся, следовало создать цен-тральную революционную организацию, которая взяла бы на себя эту работу. Ей надлежало стать как бы государством в государстве, дающим указания народу и создающим организационные центры и институты, выполняющие роль инструментов действия: необходимо было обеспечить рост несотрудничества и пассивного сопротивления, которые сделают правление в стране иностранного правительства затруднительным или, в конечном итоге, невозможным, всеобщее волнение, которое преодолеет репрессии, и в итоге, если необходимо, открытое восстание по всей стране. Этот план включал в себя бойкот британской промышленности, замену правительственных учебных заведений национальными школами, создание арбитражных судов, куда люди могут обращаться, а не зависеть от воли обычных судов: формирование добровольческих частей, которые могут стать ядром армии во время восстания, и другие пункты, способные обеспечить выполнение программы. Открытое участие Шри Ауробиндо в индийской политике было кратким, поскольку в 1910 г. он отошел от этой деятельности и удалился в Пондишерри: в его отсутствие многое из этой программы потеряло силу, но все же оставшегося было достаточно, чтобы изменить лицо индийской политики и дух индийского народа, сделать достижение независимости их целью, а методом - несотрудничество и сопротивление. И даже несовершенное осуществление этой политики, порой поднимавшейся до вершин мятежа, оказалось достаточным для достижения победы. Ход последующих событий в основном следовал плану, намеченному Шри Ауробиндо. В конце концов, в Конгрессе победили националисты, которые объявили независимость своей основной целью: Конгресс возглавил почти всю нацию за исключением большинства мусульман и меньшинства угнетенных классов и, в конечном счете, сформировал первое национальное, хотя еще и не свободное, индийское правительство, а также добился от Британии признания независимости Индии. Вначале Шри Ауробиндо участвовал в политике Конгресса закулисно, так как еще не решился оставить службу в Бароде: но во время своих долгих неоплаченных отпусков он не только лично выполнял тайную революционную работу, но и присутствовал на конференции в Барисале, которая была разогнана полицией, и ездил по Восточной Бенгалии вместе с Бепином Палом, и близко сошелся с передовой группой Конгресса. Как раз в этот период он с Бепином Палом редактировал "Банде Матарам", основал новую политическую партию в Бенгалии и присутствовал на сессии Конгресса в Калькутте, где экстремистам, хотя и в меньшинстве, удалось под предводительством Тилака навязать часть своей политической программы Конгрессу. Учреждение Бенгальского национального колледжа предоставило ему желанную возможность уйти со службы в Бароде и занять пост директора колледжа. Субодх Маллик, один из сотрудников Шри Ауробиндо по секретной работе и, позднее, по политической работе в Конгрессе, в доме которого он обычно останавливался, будучи в Калькутте, пожертвовал лакх рупий в фонд колледжа при условии, что Шри Ауробиндо будет предоставлен пост профессора колледжа с зарплатой 150 рупий: итак, теперь он был свободен и мог посвятить все свое время служению стране. Бепин Пал, который давно разъяснял политику самопомощи и несотрудни-чества в своем еженедельнике, теперь стал выпускать ежедневную газету "Банде Матарам", но это казалось кратковременной затеей, поскольку он начал всего с пятью сотнями рупий в кармане и без всякой уверенности в финансовой помощи на будущее. Он пригласил Шри Ауробиндо присоединиться к его предприятию, на что сразу получил согласие, поскольку Шри Ауробиндо увидел здесь возможность начать открытую пропаганду в своих революционных целях. Он устроил встречу передовой группы молодежи Конгресса, на которой было решено открыто заявить о себе как о новой политической партии, объединиться с соответствующей группой в Махараштре под руководством Тилака и вступить в бой с умеренной партией, который и разгорелся на калькуттской сессии. Шри Ауробиндо также убедил их сделать своим партийным органом газету "Банде Матарам", была учреждена компания Банде Матарам, которая начала финансировать газету и которой Шри Ауробиндо руководил в отсутствие Бепина Пала, посланного в поездку по провинции для пропаганды целей и программы новой партии. Новая партия сразу стала пользоваться успехом, и газета "Банде Матарам" распространялась по всей Индии. В ее штате были не только Бепин Пал и Шри Ауробиндо, но и некоторые очень способные писатели: Шьям Сундар Чакраварти, Хемендра Прасад Гхош и Беджой Чаттерджи. Шьям Сундар и Беджой были знатоками английского, каждый в своем собственном стиле: стиль Шьяма Сундара чем-то напоминал манеру Шри Ауробиндо, и впоследствии многие принимали его статьи за писания Шри Ауробиндо. Однако с течением времени между Бепином Палом и другими авторами и директорами компании возникли разногласия по причине несходства темпераментов и различий в политических взглядах, особенно по вопросу тайной революционной деятельности, которая вызывала возражения у Бепина Пала и симпатии у других. Вскоре это привело к уходу Бепина Пала из газеты. Шри Ауробиндо протестовал против его ухода, поскольку многие качества Пала являлись большой ценностью для "Банде Матарам", ибо Пал, хотя и не человек действия и не поли-тический лидер, был, пожалуй, самым ярким и оригинальным политическим умом страны, великолепным писателем и блестящим оратором. Однако уход Пала состоялся за спиной Шри Ауробиндо, когда он поправлялся после опасного приступа лихорадки. Без его согласия в "Банде Матарам" появилось его имя в качестве редактора газеты, но только на один день, поскольку он не-медленно положил этому конец, так как формально еще находился на службе в Бароде и не мог позволить, чтобы его имя открыто фигурировало в печати. Тем не менее, с того самого времени он контролировал политику "Банде Матарам", как и деятельность партии в Бенгалии. Бепин Пал обозначил целью новой партии полное самоуправление, свободное от британского контроля: однако это могло означать, хотя бы частично, требования умеренных о колониальном самоуправлении, и Дадабхаи Наороджи, будучи президентом калькуттской сессии Конгресса, постарался воспользоваться термином "сварадж", которым экстремисты обозначали независимость, для выра-жения идеи колониального самоуправления. Первым делом Шри Ауробиндо открыто потребовал полной и абсолютной независимости в качестве цели индийской политики и постоянно настаивал на этом на страницах журнала: он был первым индийским политиком, сделавшим это публично и получившим мгновенное признание. Партия стала использовать слово "сварадж" для выражения собственного идеала независимости, и вскоре этот термин распространился повсюду: однако лозунгом Конгресса сварадж стал значительно позже, на сессии в Карачи, где эта партия была реорганизована и обновлена под руководством националистов. Газета провозгласила и разработала новую политическую программу для страны, программу националистической партии: несотрудничество, пассивное сопротивление, свадеши, бойкот, национальное образование, разрешение судебных споров в арбитражах и другие пункты плана Шри Ауробиндо. Шри Ауробиндо опубликовал в газете целую серию статей о пассивном сопротивлении и другую, развивающую политическую философию революции, а также написал много передовиц с целью разрушить предрассудки и тайные упования умеренной партии, такие как, вера в британскую справедливость и блага, даруемые Индии иностранным правительством, вера в британское судопроизводство и качество образования, предлагаемого в школах и университетах индии. Он сильнее и настойчивее, чем кто-либо иной, напо-минал о выхолащивании, застое или медленном развитии, бедности, экономической зависимости, отсутствии активного промышленного производства и на другие пагубные последствия иностранного правления. Даже если бы иностранное правление было благотворным и благожелательным, подчеркивал он, все равно оно не могло бы заменить здоровой и свободной жизни нации. Поддержанные подобной пропагандой, идеи националистов привились повсюду, особенно в Пенджабе, где ранее большинство составляли умеренные. В истории журналистики "Банде Матарам" заняла почти уникальное место благодаря тому влиянию, которое она оказала на умы индийцев, подготовив их к революции. Однако финансовая сторона оставалась слабым местом газеты, поскольку экстремисты все еще были партией бедных. Покуда Шри Ауробиндо контролировал ситуацию, ему с большим трудом удавалось добывать средства, необходимые для издания газеты, хотя и не достаточные для ее расширения. Когда же он был арестован и пробыл в тюрьме целый год, эко-номическое положение "Банде Матарам" стало отчаянным: в конце концов, было решено, что ей лучше умереть славной смертью, нежели медленно угасать от голода, и Беджою Чаттерджи поручили написать статью, за которую правительство наверняка запретило бы издание газеты. Шри Ауробиндо всегда следил за тем, чтобы редакционные статьи в "Банде Матарам" не давали оснований к судебному преследованию за призыв к мятежу или к иным решительным мерам, гибельным для существования газеты. Редактор "Стейтсмен" жаловался, что между строк газеты явно читалась крамола, но столь умело закамуфлированная, что нельзя было предпринять никаких официальных действий. Спланированный маневр оказался успешным, и в отсутствие Шри Ауробиндо "Банде Матарам" закрылась Программа националистов лишь частично начала осуществляться, когда это осуществление было прервано на время жестокими правительственными репрессиями. Ее наиболее важными практическими пунктами были свадеши и бойкот: многое было сделано для распространения идеи свадеши, но основных результатов удалось достичь только впоследствии, с течением времени. Шри Ауробиндо заботился о том, чтобы этот пункт движения не только идейно пропагандировался, но и подкреплялся практической организацией и становился эффективной силой. Он писал из Бароды, спрашивая, возможно ли привлечь к делу промышленников и производителей, получить финансовую поддержку от крупных землевладельцев и создать организацию, в которой люди с производственным и коммерческим опытом и способностями, а не только политики, смогут руководить операциями и предлагать методы политических действий. Однако ему ответили, что это невозможно: промышленники и землевладельца боялись примкнуть к движению, а крупные коммерсанты были заинтересованы в импорте британских товаров и их устраивало существующее положение вещей, - поэтому ему пришлось отказаться от идеи организации свадеши и бойкота. И Тилак, и Шри Ауробиндо были сторонниками эффективного бойкота британских товаров - но только британских, и поскольку в стране нечем было заменить иностранные товары, они рекомендовали вместо британских использовать товары из Германии, Австрии и Америки, чтобы пострадала одна Англия. Они хотели превратить бойкот в политическое оружие, а не просто средство свадеши. Тотальный бойкот всех иностранных товаров был практически невыполним и крайне ограниченное применение такого бойкота, рекомендованное в резолюциях Конгресса, не могло стать политически действенным. Шри Ауробиндо поддерживал идею национальной самодостаточности в ключевых отраслях промышленности, производство товаров первой необходимости и всех тех продуктов, для производства которых Индия имела природные ресурсы. Но полная хозяйственная самодостаточность, или автаркия, была недостижима и даже нежелательна, поскольку свободной Индии потребовалось бы экспортировать товары и поставлять их на внутренний рынок, а для этого она должна была бы также импортировать их и участвовать в международном обмене. Но внезапный энтузиазм по поводу бойкота всех иностранных товаров получил широкое распространение, и лидерам пришлось подчиниться этому всеобщему призыву и довольствоваться тем импульсом, который был придан идее свадеши. Национальное об-разование явилось другим пунктом, которому Шри Ауробиндо уделял большое внимание. У него вызывала отвращение британская система образования, даваемого в школах, колледжах и университетах, система, с которой он был хорошо знаком, будучи профессором колледжа Бароды. У него сложилось ощущение, что она имеет тенденцию притуплять, обеднять и связывать от природы быстрый, блестящий и гибкий ум индийца, прививать ему дурные интеллектуальные привычки и узкой информацией и механическим преподаванием портить его оригинальность и творческую способность. Начало образовательного движения было хорошим, в Бенгалии открылось много национальных школ, появилось много способных учителей, но все же этого было недостаточно, и экономическое положе-ние школ оставалось непрочным. Шри Ауробиндо решил сам возглавить это движение и посмотреть, можно ли придать ему более широкое распространение и сильную базу, но его отъезд из Бенгалии прервал эти планы. Во время репрессий и вызванной ими общей депрессии большинство школ прекратило свое существование. Но идея осталась, и можно надеяться, что когда-нибудь она будет адекватно воплощена в жизнь. Идея народных судов также разрабатывалась в некоторых районах провинции и не без успеха, но и она погибла во время бури. Идея групп добровольцев оказалась весьма жизнеспособной: она развивалась, формировалась, количество групп увеличивалось, и их члены стали передовым отрядом движения активных действий, вспыхивавших время от времени в период освободительной борьбы. Чисто политические элементы националистической программы имели долгосрочный характер и после каждой новой волны репрессий и депрессии восстанавливали жизнеспособность освободительного движения и сохраняли его узнаваемые черты на протяжении почти пятидесяти лет борьбы. Но самым крупным достижением тех лет было создание нового духа в стране. С энтузиазмом, распространившимся повсюду, с пением "Банде Матарам", звучащим со всех сторон, люди находились в приподнятом настроении, ощущая, что они живут, рискуют, надеются и действуют вместе: былая апатия и робость были сломлены, и возникла сила, которую нельзя было уничтожить и которая все нарастала, волна за волной, пока не привела Индию к рубежам полной побе-ды. После истории с "Банде Матарам" Шри Ауробиндо стал признанным лидером национализма в Бенгалии. Он возглавлял партию на сессии Конференции провинции Бенгалия в Миднапуре, где произошло сильное столкновение между двумя партиями. Тогда, в Сурате, он начал впервые выступать публично, обращаясь к многолюдным митингам и председательствуя на конференции националистической партии. На обратном пути в Калькутту он останавливался в разных местах и выступал на больших митингах, созванных, чтобы послушать его. Он снова руководил партией на сессии Конференции провинции в Хугли. Здесь впервые стало ясно, что национализм набирает силу, поскольку ему отдало предпочтение большинство делегатов, и в Комитете субъектов Шри Ауробиндо удалось одержать верх над резолюцией умеренных, приветствующей реформы, и провести свою собственную резолюцию, где он заклеймил их за несостоятельность и отсутствие связи с реальностью. Однако лидеры умеренных пригрозили отколоться, если эта резолюция пройдет, и чтобы избежать раскола, он согласился на принятие резолюции умеренных, но на открытой сессии выступил с объяснением своего решения и попросил националистов смириться, несмотря на одержанную ими победу, чтобы как-то сохранить единство политических сил в Бенгалии. Делегаты националистов, поначалу ликующие и шумные, приняли это решение и молча покинули зал по знаку Шри Ауробиндо, чтобы не голосовать ни за, ни против резолюции умеренных. Это вызвало изумление и замешательство в умах умеренных лидеров, которые жаловались, что люди отказываются слушать своих старых испытанных вожаков и восстают против них, однако по приказу молодого человека, новичка в политике, они дисциплинированно умолкают, как один человек. Примерно в то же время Шри Ауробиндо решил возглавить бенгальскую газету "Нава Шакти" и переехал из дома на Скоттс-лейн, где он проживал с женой и сестрой, в помещение офиса этой газеты, и там, прежде чем он приступил к этому новому предприятию, однажды ранним утром, пока он спал, полицейские ворвались на лестницу с оружием в руках и арестовали его. Его отвезли в полицейский участок, а оттуда в алипорскую тюрьму, где он пробыл год, пока шло расследование в магистрате и процесс в суде Алипора. Сначала его некоторое время держали в одиночке, а затем перевели в общую камеру, где он находился в одном большом помещении с другими арестованными по тому же делу. Впоследствии, после убийства в тюрьме представителя тюремной администрации, заключенных разместили в смежных камерах, и они встречались только в суде или на ежедневной прогулке, где им воспрещалось разговаривать друг с другом. Во второй половине пребывания в тюрьме Шри Ауробиндо познакомился с большинством своих товарищей, проходящих по делу. Почти все свое время в тюрьме он проводил, читая Гиту и Упанишады, интенсивно медитируя и занимаясь йогой. Он занимался этим даже в то время, когда не имел возможности остаться в одиночестве и приучил себя медитировать среди разговоров, смеха играющих, громкого шума и беспокойства. В первый и третий период заключения у него были все условия для медитации, и он полностью воспользовался ими. В суде обвиняемые помещались в большой клетке для заключенных, где в течение целого дня он пребывал, погруженный в медитацию, мало следя за процессом и почти не слушая свидетельские показания. Ч.Р.Дас, один из его сотрудников по националистической партии и известный юрист, оставил всю свою обширную практику и на несколько месяцев посвятил себя защите Шри Ауробиндо, который всецело доверил ему дело и более не беспокоился о нем, поскольку ощущал внутреннюю уверенность в том, что будет оправдан. В течение этого времени его жизненные представления радикально изменились: он увлекся йогой, побуждаемый идеей обретения духовных сил, энергии и божественного руководства в своих делах. Но теперь внутренняя жизнь духа и ее осуществление, которые постепенно нарастали и занимали все большее место в его жизни, всецело завладели им, и его работа стала частью и результатом этого, что значительно усилило его возможности служения делу освобождения страны и, помимо того, всецело обратило к его цели, ранее только мелькавшей перед ним, цели, которая имела всемирное значение и касалась будущего всего человечества. Выйдя из тюрьмы, Шри Ауробиндо обнаружил, что политическая ситуация в стране изменилась: большинство лидеров-националистов были в заключении или добровольной ссылке, кругом царили общее разочарование и депрессия, хотя дух освобождения не был искоренен, а только подавлен и продолжал расти вопреки репрессиям. Он решился продолжить борьбу; он созывал еженедельные митинги в Калькутте, но если в прошлом их посещали тысячи энтузиастов, то теперь только сотни, в которых не чувствовалось прежней силы. Он также ездил с выступлениями по районам и в одном из них, в Уттарпаре, произнес речь, в которой впервые публично рассказал о своей йоге и своем духовном опыте. Он начал выпускать два еженедельника, "Кармайогин" и "Дхарма", один на английском, другой на бенгали, которые имели довольно большие тиражи и, в отличие от "Банде Матарам", были рентабельны. В 1909 г. он выступал на Конференции провинции в Барисале, поскольку в Бенгалии, благодаря компромиссу в Хугли, две партии не разошлись окончательно и вместе участвовали в Конференции, хотя на встрече Центральной организации умеренных, занявшей место Конгресса, не мог присутствовать представитель националистической партии. Сурендранатх Банерджи действительно устроил частную встречу, на которой присутствовали Шри Ауробиндо и еще один или два лидера националистов, чтобы обсудить проект объединения двух партий на сессии в Бенаресе и дать совместный отпор преобладающему правому крылу умеренных. Шри Ауробиндо всегда мечтал снова стать лидером единой Бенгалии, опираясь на поддержку экстремистской партии, но для этого требовалось, чтобы националисты были назначены делегатами от имени бенгальских умеренных и приняли конституцию, навязанную в Сурате. От этого Шри Ауробиндо отказался и потребовал измене-ний в конституции, позволяющих вновь сформированным ассоциациям самим выбирать делегатов, так чтобы националисты могли послать своих независимых представителей на всеиндийскую сессию. Переговоры по этому пункту потерпели неудачу. Тем не менее, Шри Ауробиндо стал думать о том, как возродить национальное движение в изменившихся обстоятельствах. Он рассматривал возможность возвращения к движению гомруля, которое правительство не могло искоренить, что было позже реализовано Анни Безант, но это означало отсрочку или отход от идеалов независимости. Он также думал о сильном и организованном пассивном сопротивлении в том виде, как его впоследствии воплотил в жизнь Ганди. Однако он понимал, что сам не может быть лидером такого движения. Он никогда не желал иметь ничего общего с бутафорскими реформами, которые только и могло предложить правительство в то время. Он всегда выдвигал лозунг "никаких компромиссов" или, как он заявил в своем открытом письме к соотечественникам, напечатанном в "Кармайогине", "никакого сотрудничества без контроля". Только при условии реального политического, административного и финансового контроля со стороны популярных в народе министров в выбранной ассамблее он мог бы рассматривать предложения британского правительства. Однако об этом не было и речи, пока не возникло предложение о реформах Монтегю, в которых впервые упоминалось о чем-то подобном. Он предвидел, что британскому правительству придется пойти на уступки народным требованиям, но не мог ускорить этот момент. Реформы Монтегю начались через девять лет после того, как Шри Ауробиндо удалился в Пондишерри, а к этому времени он отказался от всякой открытой политической деятельности и посвятил себя духовному труду, воздействуя на движение в Индии только своей духовной силой, покуда его предвидение настоящих переговоров между британским правительством и индийскими лидерами не сбылось в декларации Криппса и последовавших за ней событиях. Между тем правительство решило избавиться от Шри Ауробиндо как от единственного серьезного препятствия на пути к успеху репрессивной политики. Поскольку оно не могло сослать его на Андаманские острова, было принято решение о депортации. Об этом узнала сестра Ниведита и предупредила Шри Ауробиндо, посоветовав ему покинуть Британскую Индию и работать за рубежом, чтобы его дело не было остановлено или прервано. Шри Ауробиндо ограничился публикацией от своего имени статьи в "Кармайогине", где рассказал о планах его депортации, и оставил стране то, что назвал своей последней волей и завещанием. Он был уверен, что это сведет на нет идею депортации, и на самом деле так и произошло. От депортации отказались, и правительству оставалось только ждать повода для обвинения в подрывной деятельности, каковой и появился, когда Шри Ауробиндо опубликовал в той же газете другую статью, анализирующую политическую ситуацию статья была достаточно умеренна по тону, и позже Верховный Суд отказался считать ее бунтарской и оправдал издателя. Однажды ночью Шри Ауробиндо узнал о намерении властей провести обыск в редакции "Кармайогина" и арестовать его. Думая о том, как поступить, он внезапно получил приказ свыше отправиться в Чандернагор во Французской Индии. Он сразу повиновался этому приказу, поскольку теперь положил себе за правило поступать в соответствии с божественным руководством и никогда не противиться и не избегать его. Он не стал ждать ничьего совета и через десять минут был уже на речной пристани, где сел в лодку, курсировавшую по Гангу. Спустя несколько часов он прибыл в Чандернагор и отправился на конспиративную квартиру. Он написал сестре Ниведите, попросив ее редактировать "Кармайогин" в его отсутствие. Это был конец его активного сотрудничества с двумя издаваемыми им журналами. В Чандернагоре он полностью погрузился в медитацию и прекратил всякую иную деятельность. Затем он вновь услышал призыв двинуться в Пондишерри. Пароход, управляемый несколькими молодыми революционерами из Уттарпары, доставил его в Калькутту, где он взошел на борт "Dupleix" и 4 апреля 1910 г. прибыл в Пондишерри. В Пондишерри занятия Шри Ауробиндо йогой стали все более и более всепоглощающими. Он перестал участвовать в любых политических мероприятиях, неоднократно отказывался председательствовать на сессиях восстановленного Индийского национального Конгресса и взял за правило воздерживаться от всяких публичных заявлений, не связанных с его духовной деятельностью, и статей, кроме тех, что позже были написаны для журнала "Арья". На протяжении нескольких лет он поддерживал личные отношения с некогда возглавляемыми им революционными силами через некоторых частных лиц, но затем оставил и это, когда его неучастие в любой политике стало окончательным. Поскольку его видение будущего прояснилось, он знал, что возможная при определенных условиях независимость Индии была гарантирована развитием сил, о которых он имел полное представление: что Британия будет вынуждена под нажимом индийского сопротивления и международной ситуации признать независимость страны и что она уже движется к этой возможности, несмотря на оппозицию и нежелание. Он ощущал, что вооруженное восстание не понадобится и что можно прекратить тайную подготовку к нему без ущерба для дела националистов, хотя и революционный дух следует поддерживать, причем в его первозданном виде. Таким образом, необ-ходимости в его личном вмешательстве в политику уже не существовало. Помимо всего этого ему становилось все более ясным величие стоящей перед ним духовной работы, и он понимал, что нужно сосредоточить на ней всю свою энергию. Поэтому, когда возник ашрам, Шри Ауробиндо не связывал его с какими-либо политическими действиями. Даже впоследствии, когда ему пришлось дважды по особым случаям вмешиваться в политику, это было чисто частное вмешательство, не затрагивавшее ашрам. Британские власти и многие другие люди не могли поверить, что Шри Ауробиндо отказался от всех политических акций, и считали, что он продолжает тайно участвовать в революционной деятельности и даже создает секретную организацию, прячась во Французской Индии. Но все это было из области чистой фантазии и слухов, ничего подобного не было. Его уход из политики был бесповоротным, как и его личный уход от людей в 1910 г. Однако это не означало, как полагали многие, что, поднявшись на высоту духовного опыта, он потерял в дальнейшем всякий интерес к миру или к судьбе Индии. Ведь сам принцип йоги состоит не только в том, чтобы постичь Божественное и достичь полного духовного сознания, но и в том, чтобы вобрать жизнь в целом и всю мирскую деятельность в сферу этого духовного сознания, придать жизни духовную основу и духовный смысл. В своем уединении Шри Ауробиндо внимательно следил за тем, что происходит в мире и в Индии, и активно вмешивался, когда было нужно, однако действуя лишь силой духа, поскольку эта сила и молчаливое духовное действие - часть опыта тех, кто далеко продвинулся в йоге. Помимо обычных материальных сил и действий ума, жизни и тела, существуют еще совсем иные силы и энергии, которые могут действовать и действуют извне и свыше. Есть также движущая духовная энергия, которой могут обладать те, кто продвинулся в духовном сознании, хотя и они не заботятся о том, чтобы овладеть ею или, овладев, использовать ее, - вот эта энергия мощнее какой-либо иной и значительно действенней. Именно этой энергией он воспользовался, как только овладел ею, сначала только в ограниченной сфере своей личной деятельности, а затем - в постоянном воздействии на мировые силы. У него не было поводов разочароваться в результатах и он не чувствовал необходимости в иных способах действий. Тем не менее, дважды он посчитал целе-сообразным дополнительно прибегнуть к другим действиям общественного свойства. Первый раз это было связано со Второй мировой войной. Вначале он не ощущал своей причастности к событиям, но когда показалось, что Гитлер может сокрушить все противостоящие ему силы и миром завладеет нацизм, он вмешался. Он публично объявил себя сторонником союзников, сделал несколько денежных взносов, откликнувшись на призыв к пожертвованиям, и воодушевил всех тех, кто искал у него совета, вступать ли в армию и участвовать ли в военных действиях. Внутренне он защитил своей духовной силой войска союзников с момента Дюнкерской операции, когда все ожидали немедленного поражения Англии и полной победы Гитлера, и с удовлетворением наблюдал почти немедленное прекращение стремительного победного движения немцев и поворот хода войны в противоположном направлении. Он совершил это потому, что видел стоящие за Гитлером и нацизмом темные демонические силы, понимал, что их победа означает порабощение человечества тиранией зла, задержку эволюции, в частности, духовной эволюции человека. Победа Гитлера могла бы привести к порабощению не только Европы, но и Азии, в том числе, и Индии, - к рабству, значительно более страшному, чем когда-либо переживала эта страна, и к уничтожению всех усилий, предпринятых для ее освобождения. Это же обстоятельство побудило его публично поддержать декларацию Криппса и принудить лидеров Конгресса принять ее. По разным причинам он не применял свою духовную энергию против японской агрессии, пока не стало очевидно, что Япония намерена атаковать и даже вторгнуться в Индию и покорить ее. Он разрешил опубликовать некоторые письма, в которых выражал свою уверенность в демонической природе и неизбежном поражении гитлеризма. Он поддержал декларацию Криппса, поскольку ее принятие означало совместное противостояние Индии и Британии полчищам асуров: кроме того, декларацию Криппса можно было использовать как шаг на пути к независимости. Когда переговоры провалились, Шри Ауробиндо вновь обратил свои личные духовные силы против агрессора, с удовлетворением наблюдая, как захлебнулось победоносное продвижение японцев. До того сметавшее все на своем пути, это победное шествие мгновенно превратилось в быстрое, сокрушительное и, в конечном итоге, полное и безоговорочное поражение. Через некоторое время он также имел возможность увидеть, как сбылись его предвидения относительно будущего Индии, которая стала независимой, несмотря на все внутренние трудности. * Единственная телеграмма, посланная им секретарю вице-короля, сопровождала пожертвование в тысячу рупий в Фонд войны, что означало верность Шри Ауробиндо делу борьбы союзников против держав оси. Существовало также предшествовавшее другому пожертвованию письмо губернатору Мадраса, в котором излагалась его позиция по поводу войны и которое было опубликовано. Кроме того, были сделаны и другие прямые взносы для Франции. Что касается декларации Криппса, она была поддержана в длинной телеграмме, посланной не секретарю вице-короля, а самому Криппсу после того, как он выступил с декларацией по радио3 .
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ ШРИ АУРОБИНДО И ПАЦИФИЗМ4 Кажется, здесь и в других местах высказывается мнение, что политические взгляды Шри Ауробиндо были всецело пацифистскими, что в принципе и на практике он противостоял всякому насилию и отвергал терроризм, восстание и др., как полностью противоречащие духу и букве индуизма. Говорят даже, что он был предшественником Махатмы Ганди и проповеди ахимсы. Это совершенно не так и, если согласиться с таким утверждением, то создастся неверное впечатление о Шри Ауробиндо. Он изложил свои общие взгляды по этому вопросу в " Эссе о Гите" (первый том, глава VI), где поддержал идею Гиты о дхармаюддхе и критиковал, хотя и не открыто, гандистскую доктрину. Если бы он следовал пацифистским идеалам, он никогда бы не выступил на стороне союзников (или чьей-то еще) во время войны и не санкционировал бы вступление некоторых своих последователей в армию в качестве летчиков, солдат, врачей, электриков и др. Цитированные в книге декларации и заявления не принадлежал Шри Ауробиндо: в лучшем случае они могли быть высказаны его юристами или написаны (скорее продиктованные благоразумием, нежели искренностью) его коллегами в "Банде Матарам". Практика ограничивать политическую деятельность пассивным сопротивлением считалась на том этапе лучшей политикой национального движения, а не частью проповеди ненасилия или мира. Мир принадлежит высшему идеалу, но он должен быть духовным или, по меньшей мере, психоло-гическим в своей основе: он невозможен без изменения человеческой природы. Если мира пытаются добиться на какой-то иной основе (моральный принцип или проповедь ахимсы и др.), попытка терпит поражение и может ухудшить ситуацию. Шри Ауробиндо является сторонником прекращения войны с помощью международного соглашения и международных сил, что в настоящее время предусматривает "Новый порядок", если он осуществим: однако, это будет не ахимса, а победа сил закона над силами анархии, хотя и нет уверенности, что это будет окончательная победа. Такой мир уже достигнут в пределах наций, что не может, однако, предотвратить отдельные гражданские войны, революции, политические взрывы и репрессии, порой кровопролитного характера. То же самое может случиться с миром и в международном масштабе. Шри Ауробиндо никогда не скрывал своей уверенности в том, что народ имеет право обрести свободу силой, если он способен на это или если нет иного пути: следует ли идти таким путем - проблема политического выбора, а не этических соображений гандистского толка. Позиция Шри Ауробиндо по этому вопросу, как и его практика, совпадала с позицией Тилака и других лидеров-националистов, которые отнюдь не являлись пацифи-стами или поклонниками ахимсы. Те из них, кто участвовал в революционной деятельности, вуалировали свои взгляды по причинам, которые здесь не место обсуждать. Шри Ауробиндо знал это и шел своим путем, но всегда пребывал в убеждении, что нельзя поднимать эту "вуаль", пока не придет время. Все сказанное означает, что отрывки, отражающие неверную, прямо противоположную идею, следует убрать в интересах истины или переписать. Не нужно ничего говорить о позиции националистов того времени в связи со Шри Ауробиндо. БХУПЕНДРАНАТХ ДАТТ КАК РЕДАКТОР "ЮГАНТАРА"
В интересах правды это имя надо опустить. В то время Бхупен Датт был только пешкой в редакции "Югантара", а не способным написать что-либо важное, заурядным рядовым в революционных рядах, не способным руководить ни другими, ни собой. Когда полиция производила обыск в редакции, он вышел вперед и, бравируя, объявил себя редактором газеты, хотя это и было неправдой. Впоследствии он захотел защищаться, но было решено, что "Югантар", газета откровенно революционная, выступающая за вооруженное восстание, должна отказаться от защиты в британском суде. Затем эту позицию поддержали повсеместно, что весьма способствовало росту престижа газеты. Бхупен был приговорен к заключению, отсидел свой срок и затем уехал в Америку. Это все, чем он был известен в то время. Настоящими редакторами или авторами "Югантара" (поскольку у газеты не было официального редактора) были Барин, Упен Банерджи (он же заместитель редактора "Банде Матарам") и Дебабрата Бос, который затем присоединился к Миссии Рамакришны (будучи оправдан по процессу в Алипоре) и стал известным саньяси в Альморе и автором журналов Миссии. Упен и Дебабрата прекрасно владели бенгальской прозой, и их писания, как и статьи Барина, снискали газете беспримерную популярность. Таковы факты, но достаточно будет просто опустить имя Бхупена. * Теперь Шри Ауробиндо оказался в Калькутте, в своей стихии. Без всяких колебаний он отказался от работы в Бароде, твердой зарплаты и соблазнительных перспектив. Шри Ауробиндо присутствовал на сессиях Конгресса в 1904 и 1906 гг., принимал участие в совещаниях экстремистской партии и в создании программы из четырех пунктов - "Сварадж, Свадеши, Бойкот, Национальное образование", которую умеренные лидеры после жестокой закулисной борьбы были вынуждены включить в резолюции 1906 г. Бепин Пал только что стал выпускать ежедневную газету "Банде Матарам" всего с пятью сотнями рупий в кармане. Шри Ауробиндо выступил соредактором газеты, возглавлял ее в отсутствие Бепина Пала и убедил националистическую партию признать ее своим органом и финансировать. Он созвал встречу партийных лидеров, на которой было решено прекратить закулисную борьбу с умеренными и объявить им открытую войну, развернуть в стране действительную революционную пропаганду. От своей работы в Бароде он отказался несколько позже: он взял неоплаченный отпуск на неопределенное время и по этой причине не мог официально и открыто руководить изданием "Банде Матарам", хотя после ухода Бепина Пала с этого поста он практически контролировал политику газеты. Открылся Бенгальский национальный колледж, и Шри Ауробиндо стал его директором. Однако из-за противоречий между ним и руководством Колледжа ему пришлось уйти в отставку. На раннем этапе он доверил работу в Колледже педагогу Сатишу Мукерджи и с головой окунулся в политику. Когда ему были предъявлены обвинения по делу "Банде Матарам", он вышел в отставку, чтобы не смущать руководство Колледжа, но вновь занял свой пост, будучи оправдан. Во время процесса в Алипоре он окончательно ушел из Колледжа по просьбе его руководства. * Не было никаких различий во мнениях (с руководством Колледжа). Отставка произошла из-за дела "Банде Матарам", чтобы не подвести руководство. После оправдания Колледж вновь пригласил его на этот пост. Об окончательной отставке он попросил из алипорской тюрьмы.
САТИШ МУКЕРДЖИ
Я знал Сатиша Мукерджи, когда он организовал Бенгальский национальный колледж (1905-1907), но позже с ним уже не контактировал. Даже в те времена мы не были близки, и я ничего не знал о его духовной жизни и достижениях, кроме того, что он являлся учеником Беджоя Госвами, как и такие политические соратники и лидеры, как Бепин Пал и Маноранджан Гуха. Я знал Сатиша Мукерджи только как очень способного и активного организатора в сфере просвещения, - пророчески предначертанная ему миссия. Ничего другого мне его гуру не рассказал. Уйдя из Бенгальского национального колледжа, Шри Ауробиндо мог беспрепятственно связать себя с националистической партией и ее органом "Банде Матарам". Это произошло значительно раньше, как показывает выше приведенный очерк.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЛИНИЯ ШРИ АУРОБИНДО В СТАТЬЯХ ДЛЯ "БАНДЕ МАТАРАМ"
Политические принципы Шри Ауробиндо исключали какое бы то ни было обращение к британцам: он считал это политикой попрошайничества. Статьи и другие публикации (сатирические стихи, пародии и др.) в "Банде Матарам", о которых упоминается на этих страницах (конечно, не "Видула" и "Персей"), принадлежали перу Шьямсундара Чакраварти, а не Шри Ауробиндо. Шьямсундар был остроумным пародистом, он обладал большим юмором, как, впрочем, и риторическим даром: он хорошо имитировал стиль Шри Ауробиндо, и многие не могли отличить статьи одного от публикаций другого. Когда Шри Ауробиндо не было в Калькутте, именно Шьямсундар писал большинство редакционных статей в "Банде Матарам", кроме тех, что Шри Ауробиндо присылал из Деогхара. * Шри Ауробиндо никогда не привносил в свою политику личной неприязни. Он никогда не питал ненависти к Англии или английскому народу: свое требование независимости Индии он основывал на врожденном чувстве свободы, а не на обвинениях в дурном управлении или угнетении. Если он и нападал, порой яростно, на конкретных лиц, то только из-за их взглядов или политических действий, а не из других соображений. Ранее, в 1907 г. он подвергся судебному преследованию за редакторскую работу в "Банде Матарам" и серию написанных для этой газеты статей под заголовком "Новый путь". Нет, причиной судебного преследования было не чье-то письмо редактору и публикация статей, проходивших по делу "Югантар", но не использованных обвинением. "Банде Матарам" никогда не привлекалась к суду за редакционные статьи. Редактор "Стейтсмен" жаловался, что издатели "Банде Матарам" чертовски умны, поскольку наполняют газеты между строк крамолой, но при этом так ловко пользуются формулировками, что не дают поводов для судебного преследования. Должно быть, власти разделяли это мнение, так как ни разу не отважились напасть на газету за ее редакционные или иные статьи, будь их автором Шри Ауробиндо или трое его коллег по редакции. Верно и то, что Шри Ауробиндо всегда руководствовался в своей борьбе за свободу не расовой ненавистью или обвинениями в тирании или дурном управлении, но исключительно неотъемлемым правом нации на независимость. С его точки зрения, даже хорошее правительство не может заменить национальное правительство, независимость. Он был оправдан, и обвинение провалилось. Однако в одном оно преуспело: он оказался на передовой, а индийская интеллигенция более чем когда бы то ни было, стала читать "Банде Матарам". Шри Ауробиндо ограничивался литературным трудом и закулисным руководством, не думая о саморекламе и выпячивании своей личности, но тюремное заключение и ссылка других лидеров, а также известность, которую он приобрел благодаря судебному процессу, вынудили его выйти на авансцену и открыто возглавить борьбу. С 1904 г. в Конгрессе сформировалась фракция экстремистов, и ее члены ждали сессии Конгресса в Бомбее, чтобы заявить о себе. Не совсем ясно, к чему это относится. В 1904 г. экстремистская партия еще не была сформирована, хотя и существовала передовая фракция в Конгрессе, сильная в Махараштре, но малочисленная и слабая в других местах, в основном состоящая из молодежи. Иногда велись закулисные споры, но публично ничего не высказывалось. Эти люди крайних взглядов даже не составляли организованную группу: именно Шри Ауробиндо в 1906 г. уговорил такую группу в Бенгалии заявить о себе как о партии, избрать своим лидером Тилака и вступить в спор с лидерами умеренных за контроль над Конгрессом и общественным мнением и деятельностью в стране. Первое крупное открытое столкновение между двумя партиями произошло на сессии Конгресса в Калькутте, где Шри Ауробиндо присутствовал, но все еще не официально; вторая стычка разыгралась на Конференции провинции Бенгалия в Миднапуре, где он впервые открыто выступил как лидер бенгальских националистов, а окончательный разрыв произошел в 1907 г. в Сурате. Мусульмане, потомки иностранных завоевателей, приветствовали раздел Бенгалии. Может показаться, что все индийские мусульмане были потомками иностранных завоевателей, но идея двух наций в Индии была новомодным изобретением Джинны, отвечавшим его целям и противоречившим действительности. Более 90 % индийских мусульман являются потомками обращенных индусов и принадлежат индийской нации в той же мере, как и сами индусы. Этот процесс обращения в ислам продолжался долгое время: сам Джинна - потомок индуса по имени Джинабхаи, перешедшего в ислам в не столь отдаленные времена, и такое же происхождение имеют многие наиболее известные мусульманские лидеры. Большинство населения Ассама было мусульманским. Большинство населения в Ассаме состоит из индусов и племенных народов: в собственно Ассаме мусульмане составляют только 20 %. Это соотношение изменилось благодаря включению в Ассам Силхета, бенгальского района, но и тогда немусульманское население продолжало преобладать. В настоящее время в Ассаме пришло к власти правительство сторонников Конгресса, избранное подавляющим большинством, и Ассам категорически отказывается от объединения с мусульманской Бенгалией на основе новой конституции.
РОЛЬ ШРИ АУРОБИНДО В БАРИСАЛЬСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ 1906 Г.
Шри Ауробиндо принимал участие в барисальской конференции и был, вместе с тремя другими товарищами, в первых рядах демонстрации, разогнанной полицией. После роспуска конференции он сопровождал Бепина Пала в поездке по Восточной Бенгалии, где собирались огромные митинги, в одном районе - даже несмотря на запрет районного магистрата.
|