Цитата:
Ум не является умным.
Строго говоря, это следует уже из того открытия, что мысли приходят извне. Процесс «мышления» напоминает шум камней, которые течение реки занесло внутрь железной трубы. Мы можем представить, что камни есть повсюду в реке, но вряд ли повсюду есть шум камней, аналогичный тому, что мы слышим, находясь в железной трубе. Мысли есть, а мышления – нет. Мы его слышим в результате столкновений камней со стенками нашей трубы, этот грохот может принимать форму слов и предложений, но мы не можем утверждать, что камни произносят эти слова – они рождаются в нашей трубе по логике нашего слухового представления. Мы не можем сказать, что ум мудр, когда его мысли проникают в трубы нашей Бхаша-способности воспринимать лингвистический процесс, происходящий в нашем сознании, как частичка великого мирового Слова. Мышление относится к воспринимающему мысль, также как произношение относится к говорящему, не к ветру в поле и не к мыслям вокруг нашего тела. Снаружи – ментал – тих. Мы не можем считать ум даже ботом, который образует механическое мышление – ботом также являемся мы сами. И в этом нет никакой разницы: то, что мы называем мыслящим существом, и то, что мы называем ботом, при условии использования материала извне – почти тождественно, разница, пожалуй, в достигнутом уровне и в степени обширности окружающего нас мысленного поля. Чем выше, тем просторнее, и мы собираем гораздо больший мыслительный урожай, но принцип остаётся тем же самым – мы просто машины по проговариванию речи. Или по написанию этого текста. И тут, пожалуй, появляется Терминатор или происходит то самое восстание машин, так как в последнее время ментал как-то перехлёстывает через край, и он выдаёт максимум всего того, на что способен, и он становится или обретает качество самостоятельного механизирования своих потоков, когда всё это в абсурдно-уродливом виде представляется как бутафория или клоунада омерзительного ментального апокалипсиса.
Принято считать, что витал плох априори (в нетрансформированном виде), поскольку неумный. В последнее время преобладает точно такая же точка зрения на ментал, поскольку он априори немудрый. В большой степени ментал возник как средство укрощения витала, и сейчас он выработал свой срок. Но мы должны будем разрушиться, если не найдём средство укрощения ментала, а вместе с ним и всей паноптикумальной лестницы.
Таким образом, весь этот ум сделан из папье-маше. Мы считали, что это живое, и конечно, высокие уровни в нём – это великий Свет и Блаженство, несравнимые с нашим самоощущением здесь. Но что будет дальше, когда мы исчерпаем потребность в этом Свете и Блаженстве? Мы обнаружим, что мы находились в театре теней, в катастрофически не оправдавшем ничего из возлагаемых на него надежд самоослепляющем хрональном генераторе, возвращающем нас в него раз за разом и никогда не дающем капли живой воды утолить нашу Жажду.